Темная сторона медали - Страница 44

– Значит, что бы мы ни делали, войны не избежать?

– Именно так.

– И время?

– Пять – десять лет, как я уже говорил. Сроки начала войны зависят исключительно от нашего противодействия. Есть и экономический подтекст. Крестьяне…

– Крестьяне не в силах выплачивать все те налоги, которыми их облагают на территории королевств, и потому уходят ко мне, – сказал я. – В Империи мало плодородной земли, но я готов предоставить ее любому, кто готов на ней работать.

– Церковь объявила их проклятыми и предала анафеме.

– Это не вопрос веры, по крайней мере, для этих бедолаг, – сказал я. – Речь идет об элементарном выживании. Когда на кону стоит благополучие твоей семьи, людям все равно, перед каким властелином снимать шляпу. Лишь бы налоги были пониже.

– Их уже больше пятнадцати тысяч, – сказал маркиз. – И было бы еще больше, если бы на границе с Империей не были выставлены заслоны, которые заворачивают большую часть беженцев обратно. Любыми способами, вплоть до показательных казней. Но люди все равно просачиваются, и короли видят в этом опасную тенденцию.

– Пусть снизят налоги.

– Боюсь, что это не тот способ, которым они привыкли решать проблемы.

– Значит, война?

– Да, милорд, война будет. Это только вопрос времени.

Дворяне просыпаются не раньше одиннадцати. Примерно час у них уходит на утренние процедуры омовения, одевания, причесывания и так далее, так что, спустившись к завтраку около полудня, я не прогадал.

Людвиг и Даниель сидели за своим обычным столом и угощались холодной телятиной, сыром и конечно же вином. С ними был еще один молодой человек, которого я раньше не видел. Я не мог судить о его росте, ибо он сидел, но все остальное было в порядке. Крепкий такой, косая сажень в плечах, в движениях быстр и ловок. Даже когда обращается не с мечом, а с обычным столовым ножом. Но и с мечом тоже не пропадет.

Короткая стрижка и мужественное лицо выдавали в нем дворянина не самого крупного. Те же Людвиг и Даниель выглядят гораздо менее мужественно. Не хочу сказать, что они похожи на женщин, или что-то в этом роде, просто черты их лица гораздо мягче. Черты лица людей, не привыкших думать о хлебе насущном.

– А, Конан! – заорал Людвиг через весь зал. – Иди сюда, мы только что заказали!

Я присел на свободный стул, оказавшись лицом к лицу с новым парнем, и сразу же поймал на себе его внимательный взгляд.

– Конан, это Эрик, – представил его Людвиг. – Эрик, это Конан.

– Весьма приятно, – произнес я.

– Взаимно, – отозвался Эрик.

Мы улыбнулись друг другу.

– Кстати, Конан, – сказал Даниель. – Ты не в курсе, по какому поводу я вчера подрался с бароном Как-Его-Там… Черт, совсем из головы вылетело имя… Ну толстый такой, и язык у него длинный…

– Извини, – пожал я плечами. – Я даже не в курсе, что ты вчера дрался.

– Дрался, – ухмыльнулся Даниель. – Рука у меня побаливает, а это верный признак.

– А откуда ты знаешь, что дрался именно с бароном?

– У него тоже побаливает… – ответил Даниель. – Лицо.

– Эрик прибыл на курорт вчера вечером, – сообщил мне Людвиг. – И сразу же встретился с нашим послом. Насколько я понимаю, у нашего посла на него виды.

– Еще бы, – сказал Даниель. – Эрик теперь – большая шишка.

Оба заржали.

Эрик сдержанно и чуть смущенно улыбнулся. Видно было, что ему льстит внимание со стороны столь титулованных особ, но привыкнуть к этой лести он еще не успел.

– Твое лицо кажется мне знакомым, – сказал мне Эрик. – Мы не могли встречаться раньше?

– Вряд ли, – сказал я. – Я только и прошлом году вернулся с островов.

– Конан у нас деревенщина, – доверительным тоном сообщил Эрику Людвиг. Впрочем, доверительность принца крови мог слышать весь обеденный зал. – Практически варвар. Ни черта не слышал, никого не знает, прелесть что за человек. Представь, сколько старых хохм я ему скормил за время нашего знакомства. Он считает меня записным остряком, несмотря на то что у каждого анекдота уже выросла семимильная борода.

– Ты не бывал у нас в Кинне? – продолжал допытываться Эрик. – Хотя бы проездом?

– Нет, – ответил я. – Я даже не знаю, где находится местечко под таким названием.

– Ты ничего не потерял, – тактично сказал Людвиг. – Типичная захолустная дыра, и ничего больше. Городок на десять тысяч жителей, два трактира, три конюшни и никакой охоты.

– Не все из нас рождаются во дворцах, – сообщил Эрик.

– Верно, – согласился Людвиг. – Прости меня, кажется, я немного переборщил. В принципе неплохой город. Тихий.

– Настоящая родина героя, – сказал Даниель.

– Бросьте, пожалуйста, – смутился Эрик. – Какой я герой?

– Самый натуральный, – подтвердил Людвиг. – Именно твоя рука поразила сердце Темного Лорда и положила конец его правлению…

– Очередной конец, – поправил Даниель. – Очередному правлению.

Я налил себе вина. Хотелось курить, но курить было нельзя. Все увидят, как у меня дрожат руки.

– У парня, которого ты замочил, отыскался сынишка, – сказал Людвиг. – Ну ты в курсе.

Эрик кивнул. Вряд ли на целом континенте и прилегающих островах удалось бы отыскать человека, который бы не был в курсе.

– Я слышал, что он хитрый сукин сын, – сообщил Даниель. – И гораздо опаснее, чем его папа.

– Просто он Девятый, – сказал Людвиг. – Ты же знаешь все эти пророчества о Девятом.

– Чушь, – откликнулся Даниель. – Я не верю в пророчества. А ты, Конан?

– Можно было бы поверить, – ответил я. – Если бы оно было одно. А их слишком много, и все они пророчествуют разное. Которому верить?